Анатолий Леонидович Ходкин, 67-летний житель села Поляи, с которым мы прибыли на место убийства репрессированных сталинским режимом граждан, рассказал, что узнал об этом от своего деда по отцовской линии, Григория:
– Узнал из рассказа деда. Дед – участник Первой мировой войны. Имел четыре георгиевских креста. Офицеры даже отдавали ему честь. Перед войной всех хуторян переселили в деревню. А в это место возили на расстрел. Это 37 — 38 год. Дед сказал, что всегда было оцепление. Никого не пускали. Они расстреливали и стягивали в яму. На место казни солдаты таскали ёлки с дёрном и клали их так, чтобы ничего не было видно. Тогда еще в силе дед был, ему было меньше сорока лет. Они из деревни ходили сюда кругом. Через оцепление не пропускали. Можно было пройти берегом озера.
Озеро возле деревни Поляи называют Берницким. На берегу раньше находился пионерский лагерь, а таперь православный лагерь «Дружба». Поэтому местные жители называют озеро по-своему, продолжает Анатолий Ходькин:– Берницкое, или как все его называют Пионерское. Отсюда они заходили, смотрели. Дед рассказывал, что после этих расстрелов они приходили. Он не один приходил, одному было страшно, жутко. Он говорил, что ельник шевелился. Раненые были, а их живьём закапывали. На них клали дёрн – и все. Вот как они делали. Наши. А площадь под могилами – гектаров десять. Стреляли где-то в пятидесяти метрах от реки и в пятидесяти метрах от озера. Весь ельник, который здесь, сколько его уже вырезали, весь вырос на костях.