– Рядом с моими родителями жила старенькая женщина. Её фамилия была Азолина. Так мы, больше на белорусский манер, произносили её фамилию. Вполне вероятно, что фамилия это была латышская, в действительности могла звучать как Азалине или Азолиньш. По крайней мере, недалеко от деревни Вороны раньше было несколько деревень, где жили латыши. Было известно, что они поселились здесь еще до революции. Таким образом они спасались от безземелья в Латвии. Здесь они покупали самые дешевые земли и получали на них неплохие урожаи. Ведь эти люди были очень трудолюбивыми и старательными, – начинает свой рассказ Петр Коваленко.
По словам его матери, эти люди были репрессированы в 1930-е годы. Из села, где жили латыши, забрали всех взрослых мужчин. В родную деревню они уже не вернулись. И только одного не забрали. Он был известен как пьяница и жил в бедности.
– Наверное, его считали «социально близким», – предполагает Петр Федорович.
Однажды утром этот единственный выживший вернулся из Витебска. Его трясло, и он сказал, что когда он шел по лесной дороге возле села Вороны, его обогнали машины. И проехав еще немного, остановились…
В деревне знали, что в этом лесу стреляют по ночам. Этот человек быстро понял, что случайно стал свидетелем чего-то тайного, и спрятался под елью. Затем он увидел машины, освещающие поляну в лесу, и услышал выстрелы и крики людей. Были уже подготовлены ямы, в которых хоронили убитых. Потом оцепление сняли, машины уехали. Мужчина дождался утра и пошел к этим засыпанным землей ямам. И там он нашел рукавицу. Он узнал варежку, которую его сестра связала своему мужу, которого забрали, когда забирали всех мужчин в их деревне. И он пришел к родственникам сказать, что их мужчина не вернется, потому что его расстреляли, и отдал им эту варежку …
Об этом Петр Федорович рассказал специальной комиссии по репрессиям, которая была создана при обкоме КПСС с приходом к власти Михаила Горбачева. Именно тогда и был установлен крест в Полеях. А потом приходили и опрашивали вышеупомянутую соседку, которую звали Ольга Азолина.
Точно вспомнить имя расстрелянного владельца рукавицы Петр Федорович не может. Но имя «Азолин» в списках репрессированных встречается довольно часто. Люди с этой фамилией жили и в окрестностях Витебска и Лиозно, где было много латышских поселений. Например, к смертной казни был приговорен латыш Азолин Иван Кирилович из села Матушово Лиозненского района – один из тех, кто попал под репрессии по национальному признаку. Вероятно, в Хайсах под Витебском была расстреляна еще одна жительница села Матушово – Ольга Александровна Данцит.